ragnali

Покорение Америки в средневековых гравюрах

Колумб первым применил массовые повешения и обязал всех жителей старше 14 лет каждые три месяца сдавать испанцам наперсток золотого песка или 25 фунтов хлопка (в районах, где золота не было). Выполнившим эту квоту вешался на шею медный жетон с указанием даты получения последней дани. Жетон давал его обладателю право на три месяца жизни. Пойманным без этого жетона или с просроченным отрубали кисти обеих рук, вешали их на шею жертвы и отправляли ее умирать в свою деревню. Колумб, до этого занимавшийся работорговлей вдоль западного побережья Африки, видимо, перенял этот вид казни у арабских работорговцев. За время губернаторства Колумба только на Испаньоле таким образом было убито до 10 тысяч индейцев. Выполнить установленную квоту было практически невозможно. Местные жители должны были бросить выращивать пищу и все другие дела, чтобы копать золото. Начался голод. Ослабленные и деморализованные они становились легкой добычей занесенных испанцами заболеваний. Таких как грипп, занесенный свиньями с Канар, которых завезла на Испаньолу вторая экспедиция Колумба. Десятки, возможно сотни тысяч таинос погибли в этой первой пандемии американского геноцида. Очевидец описывает огромные груды умерших от гриппа жителей Испаньолы, которых некому было хоронить. Индейцы пытались бежать куда глаза глядят: через весь остров, в горы, даже на другие острова. Но спасения не было нигде. Матери убивали своих детей перед тем, как убить себя. Целые деревни прибегали к массовым самоубийствам, бросаясь со скал или принимая яд. Но еще больше находило смерть в руках испанцев.

Индейцы, скармливаемые псам

Помимо зверств, которые по крайней мере могли быть объяснены людоедской рациональностью систематической наживы, геноцид на Атиллах, а затем и на континенте включал казалось бы иррациональные, ничем не оправданные формы насилия в массовых масштабах и патологических, садистских формах. Современные Колумбу источники описывают, как испанские колонисты вешали, зажаривали на вертелах, сжигали индейцев на кострах. Детей разрубали на куски для кормежки псов.

( Read more... )

Мы изучаем историю в основном по книгам, однако объекты материальной культуры способны поведать нам не меньше письменного слова и могут напрямую передать понятия и идеи, которые волновали их создателей. Изучая артефакты и предметы искусства, можно воссоздать образ жизни или понять, во что верили наши предки, насколько они отличались от нас.

Путешествуя во времени и пространстве, от одного предмета к другому, создавая собственные связи и ассоциации между увиденным, мы можем проследить, как люди в течение 2 миллионов лет создавали тот мир, в котором мы живем. История человечества с точки зрения сохранившихся вещей – это еще один способ понять окружающую действительность. По сути, это еще один вариант путешествовать, еще один способ соединить разрозненные обрывки сведений в единую цепь собственной истории.

Часть вторая «После ледникового периода: еда и секс», 9000 – 3500 BC

( Read more... )

Лето было хорошее. Мы ходили на реку и там, выбрав место с небольшим «пляжем», на котором могла поместиться только наша семья, загорали и купались. Берег был крутой, и над нашим крохотным «пляжем» проходила тропинка. Вот однажды мы услышали на нашем пляже отрывки страшного разговора. По тропинке торопливо шли какие-то дачники и говорили о бомбардировке Кронштадта, о каких-то самолетах. Мы сперва подумали: не вспоминают ли они финскую кампанию 1939 г., но их взволнованные голоса встревожили и нас. Когда мы вернулись на свою дачу, нам рассказали: началась война. К вечеру в саду дома отдыха мы слушали радио. Громкоговоритель висел где-то высоко на столбе, и на площадке перед ним стояло много народу. Люди были очень мрачны и молчаливы. Наутро я уехал в город. Дома мама и Юра услышали о войне по радио. Юра, рассказывала мама, побелел. В городе меня поразила тоже мрачность и молчание. После молниеносных успехов Гитлера в Европе никто не ожидал ничего хорошего. Всех удивляло то, что буквально за несколько дней до войны в Финляндию было отправлено очень много хлеба, о чем сообщалось в газетах.

Пугали слухи об эвакуации детей. Были, действительно, отданы приказы об эвакуации детей. Набирали женщин, которые должны были сопровождать детей. Так как выезд из города по личной инициативе был запрещен, то к детским эшелонам пристраивались все, кто хотел бежать... Мы решили детей не отправлять и не разлучаться с ними. Было ясно, что отправка детей совершается в полнейшем беспорядке. И, действительно, позднее мы узнали, что множество детей было отправлено под Новгород — навстречу немцам. Рассказывали, как в Любани сопровождавшие «дамы», похватав своих собственных детей, бежали, покинув детей чужих. Дети бродили голодные, плакали. Маленькие дети не могли назвать своих фамилий, когда их кое-как собрали, и навеки потеряли родителей. Впоследствии, в 1945 г., многие несчастные родители открыто требовали судить эвакуаторов — в их числе и «отцов города». «Эвакуация» была насильственной

( Read more... )​

Битва при Лепанто (1571г.) из музея Correr.

7 октября 1571 г.— Битва при Лепанто между флотом Священной Лиги (венецианский флот, флот папы Пия V флот испанского короля Филлипа II) и флотом Османской империи, одно из крупнейших морских сражений в истории. Полная победа христианского флота, конец османскому владычеству на Средиземном море. (Википедия)

В другом источнике сказано - битва была за остров Кипр, и хотя это сражение было выиграно, венецианцы медленно, но верно стали терять свое могущество, и уже два года спустя уступили Кипр Оттоманской империи.

Питер Брейгель. Оригинал "Ловушки" написан Питером Брейгелем ст., а Питер Брейгелю мл. принадлежат копии этой картины.
( Read more... )

В свое время я была невероятно очарована "Утопией" Томаса Мора: он настаивал, что трудиться следует не больше 6 часов в день, иначе человек тупеет. Всякий раз, как мне приходится превышать этот лимит (почти всегда!), я вяло ощупываю мозги на предмет их утраты каких-либо способностей и иных невосстановимых данных.

Утешала я себя всегда мыслью, что даже сам Мор признавал свою затею утопией и вообще он был человек великих способностей и вполне мог за 6 часов успеть сделать то, что другим по силам только за неделю. Однако читаю я тут про короля Альфреда Великого, жившего в 9 веке и объединившего Англию в борьбе против викингов, что он распределял свое время на три равные части, занимаясь государственными делами, молитвами и учеными занятиями и отдыхом в равных пропорциях.

При таком подходе к тайм-менеджменту Альфред сумел не только разбить викингов, но и полностью реорганизовать свое государство: административные и хозяйственные реформы, защита границ, судебная реформа, развитие земледелия, строительство дорог, монастырей, открытие школ. Образованию король (первый, кстати, кто стал употреблять титул "король Англии" в официальных документах) уделял первостепенное значение, обязав государственных чиновников заниматься образованием. Здоровья, между прочим, он был крайне слабого.

Вот я и думаю - а тот ли распорядок дня у меня?...

11. Поздняя готика и ранний Ренессанс



Развитие архитектуры отражает этапы познания человека самого себя, поэтому в разные исторические периоды окно выражает степень доверия человека к окружающему миру. Огромные готические окна продемонстрировали отказ от восприятия мира как обители зла и желание человека открыться миру. В архитектуре Ренессанса с его философией ценности человеческой личности, вниманием к классическим пропорциям, симметрии и гармонии центр приложения сил сфокусировался на развитии светского, а не церковного окна: впервые окно и его пропорции стали предметом теории архитектуры. Окна переместились на удобный для человека уровень, стали по-настоящему прозрачными и трансформировались из наблюдательного пункта в комфортное, уединенное место для созерцания.

( Read more... )
С отелем Санс, окнами, королевой Марго и каретами связана еще одна любопытная история. Когда она вернулась из ссылки в Париж и поселилась в выделенном ей бывшим мужем отеле Санс, ей исполнилось 52 года. Обосновавшись на новом месте, личную жизнь она тоже начала с чистого листа: глаз её упал на двадцатилетнего графа Вермонда. Но Марго не была бы Марго: посмотрев двумя глазами, она объявила, что Вермонд для нее староват, и утвердила новую кандидатуру на святое место, которому пусту не бывать, - восемнадцатилетнего Жюльена Дата, сына плотника. Взбешенный граф застрелил Дата через окно кареты (ох уж мне эти окна!), и Марго в ярости отправила письмо «королю моему и брату», алкая крови бедного брошенного влюбленного. Веселый король поначалу отдал приказ о поимке мстителя, однако потом передумал и предложил иной выход из щекотливой ситуации – воистину он был добрый король и заботливый муж. Предложение его состояло в следующем: «при дворе есть немало юных конюхов, не менее талантливых, чем убитый Дат, и его величество охотно одолжит её величеству для утешения дюжину-другую этих мальчиков». Не зря французы так обожают веселого Генриха! Я и сама чувствую к нему некий душевный трепет:-).



Рядом с отелем Санс располагается вторая сохранившаяся средневековая постройка Парижа (третья - Jacques Coeur's house) – отель Клюни, где останавливались представители бенедиктинского аббатства Клюни, находясь по делам в столице. Основанный в 910 г., Клюни подчинялся непосредственно римскому папе и играл заметную роль в Западной Европы, основав более тысячи монастырей по всей Европе и за её пределами. Отель Клюни был построен в 1485-1498 гг. Жаком д'Амбуазом (настоятель аббатства Клюни с 1485 г. по 1510 г., старший брат кардинала и министра Людовика XII Жоржа д'Амбуаза, седьмой сын в семье д’Амбуазов в расцвете славы). Деньги (50 000 angelots, старинная французская монета) для отеля были получены из английских поместий ордена Клюни за три года. Такие суммы вызывали зависть королей французских и вполне законное стремление королей английских вернуть деньги, что и выполнил Генрих VIII в 1539 г, распустив монастыри. Переплетение хаотичности средневековья и регулярности Ренессанса на фасаде Клюни, приютившего музей средневековья, видно невооруженным глазом: асимметричность общего облика и неуверенное выглядывание окошечек из восьмиугольной башни противоречат военной четкости бОльших оконных проемов.

 

( Read more... )( Read more... )

5. Принесший свет

(Сугерий на витраже Сен-Дени)

Жизнь во тьме продолжалась довольно долго, и первым, кто принес свет, стал аббат Сугерий (1081-1151), настоятель аббатства Сен-Дени (1127-1151). Создав, по сути, готику, он переосмыслил роль окна в архитектуре: в храме должны быть «наиболее лучезарные окна, чтобы освещать разум людей, дабы они могли путешествовать, постигая свет Господа». Сам Сугерий был ярчайшей личностью во французской истории: неясного происхождения десятилетним отроком он поступил в монастырскую школу при Сен-Дени, где подружился с будущим королем Франции Людовиком VI, по прозванию Толстый. Считая себя усыновленным церковью, он все свои силы отдал возвеличиванию аббатства Сен-Дени, укреплению французского государства и усилению королевской власти в стране. Он «сочетал в себе проницательность и практичность делового человека огромных возможностей с прирожденным чувством справедливости и высокой личной нравственностью: эти его качества признавались даже теми, кто не питал к нему расположения; он всегда был готов содействовать примирению враждующих сторон, испытывал отвращение к насилию, но при этом никогда не отступал от намеченной цели и не испытывал недостатка в личной храбрости; он превосходно видел детали и одновременно обладал способностью видеть обобщенно, в перспективе» (Эрвин Панофский «Аббат Сугерий и аббатство Сен-Дени»). Сугерий был государственным деятелем, советником и другом двух королей (Людовика VI и Людовика VII), дипломатом, регентом королевства в 1147-49 гг. во время второго крестового похода Людовика VII, историком и патроном «лучезарной», французской готики. Среди своих трудов Сугерий оставил трактат по эстетике и символике христианской архитектуры, где он обосновал значение витражей и стрельчатой арки.

(Сен-Дени)

( Read more... )

В «Биографии Лондона» Питера Аккройда меня поразило противопоставление Лондона, живого и развивающегося организма, где прошлое органично уживается с настоящим, и Рима, мертвого города, задыхающегося от надгробий. И, естественно, в Риме мне захотелось проверить это утверждение…
 

( Read more... )

 

Впервые я увидела Хэмптон Корт именно таким, когда, гуляя вдоль Темзы, мы зашли в парк смотреть оленей. Дворец меня тогда не поразил – показался слишком однообразным, типичным и чересчур красным, в то время как парк был удивительно хорош, особенно часть за ажурной решеткой, забраться на которую я не преминула. Спустя почти два года я вошла во дворец с другой стороны и мысленно порадовалась: загородные дома английских аристократических семей завораживают и притягивают уютом и невероятной возможностью попасть в иное время, а Хэмптон Корт.… А Хэмптон Корт в этом просто не нуждается.

Хэмптон Корт начал свое существование как амбар, принадлежавший некогда ордену рыцарей св. Иоанна, и вполне возможно, если бы не Томас Волси (Уолси), никогда бы не перерос во что-то большее. Однако, кардинал, лорд-канцлер и первый министр Генри VIII сотворил из Хэмптон Корта великолепную резиденцию, которая, по слухам, немало послужила его падению. Страстный монарх тоже потрудился над Хэмптон Кортом, вкладывая в него деньги из разоренных им монастырей, и Хэмптон Корт сейчас – один из двух уцелевших до наших дней пятидесяти дворцов Генри VIII…

( Read more... )